РамСпас поиск. Возвращение

АВДЕЕВ И СМИРНОВ. КОНЦЛАГЕРЬ МАЙДАНЕК

Из Книги памяти Московской обл., т.22:

В Книги памяти не внесен:

Смирнов Алексей Григорьевич, 17.03.1906 г.р., д.Татаринцево Бронницкого р-на Московской обл.

В 1946г. в ходе подворового опроса заявление на розыск Михаила Авдеева подавал его отец, Михаил Иванович. В то время он жил в г.Раменское, ул.Колхозная, 4 и рассказал, что сын был призван Раменским РВК 9.05.1942, а последнее письмо от него получено 21.11.42, обратный адрес: п/п 263.

Подворовой опрос проводился с целью наведения порядка в учете тех, кто имел право на получение пенсий и пособий за погибших и пропавших без вести родных. Война закончилась, и страна возвращалась к строгому планированию денег, в т.ч. и на социальные выплаты. Для получения пособия требовался документ, подтверждающий факт гибели. Но очень многие таких документов не получили, просто с родственниками, ушедшими на войну, прекратилась связь. Вот сведения о них и собирали в 1946. Военкоматы делали запросы, на кого-то приходили подтверждения о гибели, а на кого-то так никаких сведений не нашлось. Тогда их официально признавали пропавшими без вести, о чем выдавали справку родным. Она и была основанием для получения пособий.

Но если документы на погибших еще находились, то на умерших в плену в 1946 они еще не были разобраны, и судьба погибших еще долго оставалась неизвестной. Этих несчастных и после войны многие считали предателями и разбираться в их судьбе не торопились. Хотя соответствующие органы работали с вернувшимися из плена по выявлению тех, кто или был перебежчиком, т.е. сдался в плен осознанно, или сотрудничал с немцами в плену. Кстати, кто-то попадал в их число только потому, что привлекался для заполнения каких-то документов, например, или в качестве переводчика, если знал немецкий. Они не предавали, а просто хотели выжить, да и выбора у них не было. А многие даже спасали жизни другим пленным, меняя в анкетах национальность «еврей» на «татарин», например. Но после освобождения из немецких лагерей они вполне могли попасть в лагеря советские.

Вот и на Авдеева по запросам ничего не нашлось, и он был признан пропавшим без вести. А его судьба была очень трагичной. Михаил погиб в одном из самых страшных мест – концентрационном лагере Майданек. Но все по порядку.

Последнее письмо от него было получено с адреса п/п 263. Это номер полевой почтовой станции, который был закреплен за 348-й стрелковой дивизией, т.е. в Книге памяти место службы указано верно. Письмо было получено 21 ноября, и можно предположить, что написано оно было где-то в конце октября – начале ноября 42-го.

До 28 ноября 348-я дивизия находилась во втором эшелоне и лишь 29 ноября начала бои в районе д.Урдом  Оленинского р-на Калининской (сейчас Тверской) области.

В конце 1942 проходили два значимых сражения. Одно из них, операция «Уран» - это Сталинград, где мы сначала оборонялись, потом успешно наступали, а второе, операция «Марс», - это Ржев и Вязьма, где мы проводили наступательные операции, но очень долго безуспешно. За 14 месяцев боев там погибло более миллиона человек, что сопоставимо с потерями в Сталинградской битве. Кстати, и Сталинград, и Ржев стоят на Волге.

В 42-м в районе Ржева образовался выступ немцев в нашу оборону, одна сторона которого была выступом наших войск в оборону немцев. По форме как английская «S». Это был хороший плацдарм и для нас, и для немцев, и каждая из сторон хотела срезать выступ противника.

348-я дивизия в составе 39-й армии занимала позиции в районе Молодой Туд на вершине немецкого выступа западнее Ржева и в операции «Марс» ее роль была второстепенной. Но это не значит, что дивизия вела вялотекущие бои. Меньшими силами 39-я армия наступала с таким же упорством, как и основные наступающие силы операции.

Стояла пасмурная погода, с облачностью высотой до 300-500м и слабыми снегопадами. Температура держалась около -5, ветер от 3 до 4 м/с. К утру 25.11. ветер усилился до 10-12м/с, с резкими порывами до 15м/с. Температура повысилась до +2,5. Начавшийся густой снегопад снизил видимость до минимума, что усугубилось поднявшейся сильной метелью и пургой в момент артналета и атаки. Без корректировки огня артиллерии его эффективность была низкой, а в момент атаки были плохо видны проходы в минных полях. В период боев с 25.11. по 18.12. была сплошная низкая облачность, что совершенно сковывало действия как нашей, так и немецкой авиации.

В ходе этих боев Михаил Авдеев мог погибнуть, но он попал в плен.

Персональной карты пленного на Авдеева нет, есть только транзитная, т.н. «зеленая карта». Ее заполняли при перемещении военнопленных из одного лагеря в другой. Она не отражает всех его перемещений, а только одно из них.

Из транзитной карты, заполненной в лагере Käva: «Авдеев Михаил, личный номер 15791. Родился 8.11.1923, Московская обл., г.Раменское, ул.Колхозная, д.4. Прибыл в лагерь 9.06.43 из лагеря Taps. 27.01.1944 направлен в лагерь Lublin.» Это уже целый этап жизни солдата в плену.

Тапс - это немецкое название г.Тапа в Эстонии. В годы войны на территории вагонного депо был развернут лагерь военнопленных, несколько раз менявший свое название и предназначение. По некоторым сведениям он назывался Stalag XXIB (10,1941 - 04,1942), Stalag 381 (04,1942 - 05,1943), Dulag 110 (04,1943 - 12,1943), Dulag 375N (10,1943 - 04,1944). Шталаг - это стационарный лагерь, а дулаг - пересыльный. Не могу утверждать, что это исчерпывающие сведения, но если так, то в период пребывания в нем Авдеева лагерь был пересыльным. Из воспоминаний А.А.Архипова о лагере Тапа в Эстонии: «Лагерь военнопленных, куда нас привезли, был громадный. Пленные работали на строительстве железной дороги и грузили в вагоны снаряды».

Когда туда прибыл Авдеев, неизвестно, но следующим лагерем для него стал лагерь Käva. Он был одним из филиалов пересыльного лагеря военнопленных Dulag 377 Kiviõli (Кивиыли, Эстония) и в период с 04.1943 по 08.1944 назывался Dulag 377/N.

Käva – это улица в п.Мыйзамаа практически на окраине Кохтла-Ярве. Может, лагерь был там, и пленные знали его как Кохтла-Ярве? Ведь в том же районе располагались и другие филиалы Dulag 377.

Из протокола допроса военнопленного Никулина Н.С. 11 октября 1944 г. о пребывании в лагере Кохтла-Ярве, Эстония: «…В этом лагере содержалось до 3 тысяч чел. военнопленных. Жили мы в бараках, которые были переполнены, а содержались в ужасных антисанитарных условиях, была грязь, сырость и нас заедали клопы. Каждый день нас гоняли на работу по строительству сланцеперегонной фабрики в районе мест. Кохтла-Ярве. Работали мы до 15 часов в сутки и работу начинали с 4 часов утра каждый день. Во время работы кушать нам ничего не давали. Кормили лишь два раза в день, т. е. утром перед работой и вечером после работы. Норма хлеба была 300 гр в день и два раза давали суп, также по норме, и он был исключительно жидкий, просто вода, в которой, как правило, была сварена какая-либо зелень, а летом варили просто траву. Надзирали за нами на работе немцы, фамилии их я назвать не могу. Они стояли над нами с палкой в руках, и как только чуть оторвался от работы, чтобы разогнуть спину, так и получаешь удар палкой. Били и резиновыми плетками...

От ужасно тяжелых условий в лагере, плохого питания и избиения людей содержавшиеся в лагере систематически болели, и большинство от истощения, но если и заболеешь, то от работы не освобождали до тех пор, пока человек совсем не сляжет и не сможет двигаться. Так ежедневно из лагеря выбывало замученных военнопленных в среднем по 20 чел.

Я не знаю случаев, чтобы в лагере умирали, а делалось так, что там замучивали до тяжелейшего состояния, а замученных до их смерти куда-то отправляли. Что впоследствии было с этими людьми, я не знаю». Одним из этих людей, скорее всего, был и Михаил Авдеев. Так он попал в концентрационный лагерь Майданек. Это польское название города, а немецкое – Люблин.

С самого начала Майданек создавался как концентрационный лагерь, т.е. лагерь уничтожения. Он же был единственным из концлагерей, который официально выполнял функции и лагеря военнопленных, и пересыльного штрафного лагеря. Там же располагался и лазарет для получивших увечья советских солдат. В целом советские военнопленные составляли в Майданеке небольшую группу, насчитывающую примерно 2000 человек. В основном это были те, кто совершал побеги и проявил склонность к сопротивлению. Из обычных лагерей (шталагов) их передавались в лагеря СС фактически для уничтожения.

А вот лазарет для военнопленных был создан по приказу Гиммлера 6 января 1943 как эталонный. Забота об инвалидах должна была использоваться на фронте в пропагандистских целях. Планировалось разбрасывать листовки с фотографиями, документирующими хорошее обращение с пленными. В лазарет Майданека доставлялись получившие увечья в лагерях и захваченные в плен ранеными, ставшие инвалидами. Первый транспорт инвалидов прибыл туда 21 мая 1943 г. Во второй половине 1943 года их было около 2000 человек.

История болезни Михаила Авдеева рассказывает, какой была его смерть: «В анамнезе (с его слов): Брат матери умер от туберкулёза. Сам больной несколько раз перенёс грипп. Перед войной был диагностирован туберкулёз. Лежал в тубдиспансере.

Жалобы: Боли и покалывания в грудной клетке с обеих сторон. Кашель с мокротой, общая слабость. В плен попал 2 декабря 1942 года. Был ранен осколками гранаты в правое плечо. В плену перенёс сыпной тиф с гриппом. В Эстонии лежал в туберкулёзном отделении.

Осмотр: Мужчина в возрасте 21 года, в ослабленном истощённом состоянии. Бледный, худой.» Далее идут результата осмотра рта, грудной клетки, лёгких.

Диагноз: «Туберкулёз справа, истощение. Переведён в III блок для дальнейшего лечения.»

Затем идут результаты двух медосмотров: 20 февраля 1944, где констатируется, что пациент едва может вставать с постели, и 19 марта, где фиксируется ухудшенное состояние (отсутствие аппетита, затрудненное дыхание, рвота, понос) и почти полная неподвижность. 20.3.44 в 5:50 утра Михаил Авдеев умер. Ему был всего 21 год.

Еще одним умершим в лазарете лагеря Майданек был Алексей Смирнов.

Из персональной карты пленного: Смирнов Алексей Григорьевич, 17.03.1906 г.р., Татаринцево Бронницкого р-на. Профессия портной. Часть записей не совсем понятна. Видимо карту заполнял не немец, а не совсем знающий язык пленный. В особых приметах - вроде бы написано, что ампутирована правая нога, но не уверен. Жена - Марина урож. Аленика(?) - неразборчиво. Адрес, видимо слово - «тот же» (der selber). В плен попал под Вязьмой 8.10.42, был ранен. Служил или в 92-м, или 99-м стрелковом полку. Первоначальный номер пленного 7122 (позже заменен на 1152).

В октябре 42-го линия фронта проходила в 40 км восточнее Вязьмы, город был в руках немцев. Напротив Вязьмы стояла 33-я армия, но среди ее частей таких полков не было. Видимо, писарь сделал ошибку в его номере.

Карта пленного заведена в лагере военнопленных Stalag 382 Борисов, Белоруссия. Бывший пленный Ходусев С.Я. вспоминал о нем: «Когда прибыл в лагерь, там находилось около 50000 человек. Все здания были забиты до отказа. Около 2 000 человек размещались прямо во дворе. В лагере царили жуткие антисанитарные условия, даже полы, на которых мы спали, были покрыты слоем вшей. Кормили очень плохо. На неделю на шестерых человек выдавалась буханка хлеба весом 1 кг, один раз в сутки по 1 литру гречневой баланды из необмолоченной гречневой крупы. Работать заставляли до потери сознания или смерти, упавших заключенных поднимали палками».

Не знаю, когда Алексей поступил в этот лагерь, но 13 марта 43-го его перевели в Stalag 353 Орша, Белоруссия, а затем в Stalag 319 Chełm (Хелм, Польша). Из воспоминаний Ломоносова Д.Б.: «Лагерь считается лазаретом, в него свозят раненых. ... Кормежка отвратительная, тот же, что и везде - немецкий паек: 240-250 грамм хлеба и жидкая баланда раз в сутки. В конце барака за перегородкой с дверью, на которой написано «Arzt», перевязочная. Но перевязочных материалов нет, делают перевязку только в обмен на пайку хлеба. Поэтому в бараке такая вонь - гниют запущенные раны».

Последние документы - справка о смерти и выписка из амбулаторной карты, найденные среди документов лагеря Майданек. Видимо, ранение сделало Смирнова инвалидом и он, как и Авдеев, был направлен умирать в «образцовый» лазарет. В мае 44-го он поступил туда с жалобами на отек ног и живота (со слов Алексея, это у него еще с 1942). Тахикардия, слева в области лопатки хрипы. Диагноз - Декомпенсация (дегенерация сердца).

Умер 18.05.1944 в 3 часа утра. Причина смерти - миодегенерация сердца, декомпенсация. Сейчас бы звучало: «миокардиодистрофия».

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:

http://www.obd-memorial.ru/html/index.html

http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome

https://pamyat-naroda.ru/heroes/

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=23331.0

http://zhzh.info/publ/4-1-0-1349

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=78444.new;topicseen#new

http://www.sgvavia.ru/forum/153-601-1

http://voenspez.ru/index.php?topic=2829.420

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=3369.0