РамСпас поиск. Возвращение

СЫСОЕВ ИЗ РАМЕНСКОГО. УМЕР В СТАРГАРДЕ

В Книгах памяти нет:

Сысоев Михаил Николаевич, 1911 г.р., г.Раменское. Призван Раменским РВК в 1941г.

Поводом для написания материала стала судьба Михаила Сысоева, о котором сведений в Книгах памяти нет, но он был признан пропавшим без вести. Заключение сделано на основании заявления, поданного его женой в ходе подворового опроса в 1946г. Тогда выявляли тех, с кем в годы войны прекратилась связь, и никаких официальных сведений о них не было.

Из заявления в Раменский РВК: «Сысоев Михаил Николаевич, 1911 г.р., г.Раменское. Призван Раменским РВК 20 июля 1941. Письменная связь прекратилась 20 ноября 1941. Последний адрес: полевая почта 610, 3-й батальон, литер «А». Жена, Сысоева Анфиса Алексеевна, жила в г.Раменское, Фабричный двор, д.69, кв.2.» Запросы результата не дали, никаких сведений о Сысоеве не нашлось. По существующей тогда практике к дате последнего письма прибавили 3 месяца и признали его пропавшим без вести в январе 1942 г. Это было официальное заключение, на основании которого жена получила право на социальное пособие.

Полевая почтовая станция «610» была закреплена за 1-й отдельной горно-стрелковой бригадой. Если письмо было получено женой в ноябре 41-го, можно предположить, что оно было написано в октябре. Осенью 41-го бригада вела бои на Волховском фронте в районе д.Вороново. К тому времени Ленинград был уже в блокаде, и бригада воевала с внешней стороны кольца в районе перемычки, отделявшей город от страны.

В архиве есть один документ, который позволяет узнать судьбу Сысоева, но ставит под вопрос место его службы. Это персональная карта пленного Сысоева Михаила Николаевича 21.05.1911 г.рождения, уроженца г.Москвы (так в карте). Фамилия отца Никифоров, такое могло быть. Сержант 4-й краснознаменной дивизии. Пленен 30.10.41, Тихвин - Ленинград. В плен попал раненым. Рост 172 см, особых примет нет. Жена, Сысоева Анфиса Алексеевна, жила в д.Дементьево, д.66 Раменского р-на. Есть приписка, что у Сысоева двое детей.

Так где же он служил? 4-й краснознаменной была 4-я дивизия народного ополчения Ленинграда, но с августа 41-го она вообще не участвовала в боях, а с 13 августа стала запасной и готовила пополнение для фронта. Может Сысоев сначала попал в нее, а потом на фронт? Поэтому и назвал ее местом службы?

1-я отдельная горно-стрелковая бригада была сформирована в Ленинграде в начале июля 41-го и уже 7 июля заняла оборону в районе оз.Ильмень. Далее, участвуя в непрерывных боях, отходила в сторону Ленинграда и в конце августа-начале сентября обороняла Мгу. В это время пополнилась двумя маршевыми батальонами. Может с этим пополнением Сысоев и попал в бригаду? Фактически в эти дни и в том районе решалась судьба Ленинграда. Несмотря на отчаянную стойкость обескровленных частей, немцам удалось выйти к Шлиссельбургу, расширить коридор и отрезать Ленинград от «большой земли».

Понесшая большие потери после контратак 14-21.09.41 в районе Михалево и Вороново, 1-я бригада была снова пополнена тремя маршевыми батальонами и окопалась в том же районе, а это более 100 км от Тихвина. Если Сысоев служил в ней, то в районе Вороново он и попал в плен. Почему в карте пленного записано по-другому? Может это ошибка писаря, а может попал в команду, захваченную под Тихвином, и его записали попавшим в плен там же.

Персональный номер пленного «82544» присвоен Сысоеву в лагере Stalag IID Stargard in Pommern. Сейчас это территория Польши, Западно-Поморское воеводство, г. Старгард-Щециньски (Stargard Szczecinski). Но есть еще запись от руки «343». Возможно, Stalag 343 и был первым лагерем Сысоева, тем более, что располагался он в г.Алитус, Литва, и было бы логичным предположить, что он стал транзитным при отправке пленного из района Ленинграда в Германию через Прибалтику. Stalag 343 был стационарным лагерем, и учет пленных в нем велся по правилам для всего рейха, в отличие от сборно-пересыльных лагерей. Поэтому на карте есть записанный карандашом номер «20761» и чернилами «82544 IID», т.е. в Старгарде он был изменен.

К сожалению, в карте пленного нет сведений о перемещении в плену, поэтому о дате прибытия в Stalag IID можно только по косвенным сведениям. Так, обязательные для военнопленных прививки Сысоеву были сделаны 14 июня 42-го, т.е. через 8,5 месяцев после пленения. Возможно, их сделали только после его поступления в лагерь на территории рейха. Т.е. в Stalag IID он прибыл в июне 1942.

Лагерь в Старгарде был создан во II Военном округе Вермахта на военном полигоне в 30 км восточнее Штеттина (Штецина) в сентябре 1939 года как временный лагерь для содержания поляков, попавших в плен в ходе польской компании. В течение первых нескольких месяцев они жили под открытым небом или в палатках даже зимой. Они же строили деревянные и кирпичные бараки для стационарного лагеря.

Располагался лагерь на участке гарнизонного полигона (нем. Exerzier Platz) в западной части города между ул. Щецинска (нем. Stettinerstrasse) и алл. Жолнежа (нем. Scharnhorststrasse). В том же 1939 году в Старгарде была открыта больница для военнопленных «Криегсгефангенен Лазарет II» (нем. Кriegsgefangenen Lazarett II), известная также, как «Reserve Lazarett II». Лазарет находился на ул. Б. Лимановского (нем. Schröderstraße), в настоящее время в этом здании размещаются начальная школа №3 и гимназия №2.

В Шталаг IID первые советские военнопленные начали прибывать уже в начале осени 1941 года. Лагерь был предназначен для рядовых и сержантов, однако сюда поступали и интернированные мирные жители. Вновь прибывших знакомили с лагерными правилами. Основной была команда «Ахтунг» (нем. «внимание»), услышав которую, независимо от времени дня и ночи, пленный был обязан немедленно вскочить на ноги и стать по стойке смирно. За ее вялое исполнение следовало избиение палками. Надзиратели предупреждали пленных, что покинувшие барак ночью расстреливаются без предупреждения. Нарушение ночного затемнения грозило мгновенным огнем по бараку со всех сторожевых вышек. После такого «приветственного слова» пленных селили в деревянных бараках, стоящих на полуметровых опорах. Бараки были оборудованы деревянными двухъярусными койками (нары), бумажными матрасами, наполненными соломой или нарезанной бумагой, чугунной печкой типа «коза» в центре и ведром для экскрементов («параша»). Зимой на барак выделялось по два ведра деревянных брикетов в сутки для отопления. Немцы заботились о гигиене военнопленных, проводя регулярные уничтожения вшей. Пленные получали также мыло и зубную пасту. С немецкой педантичностью надзиратели следили за чистотой казарм и туалетов: даже за небольшой беспорядок в туалете или в бане следовали жестокие избиения.

Самой большой проблемой в лагере было недостаточное питание. Мало того, что паек был голодным, пленных грабила лагерная полиция, набранная в основном из числа уголовников. Полицай получал повязку на рукав, дубовую палку и почти неограниченную власть над жизнью своих же товарищей по несчастью. Вот как описывает Олег Марута «работу» полицаев: «С первого дня пребывания в Шталаге для пленных стало очевидным, что наступила настоящая полоса голода: в баланде была только вода и брюква, а буханка солдатского хлеба выдавалась одна на десять человек, то есть 100 граммов хлеба в день. Но и эта порция не полностью доходила до пленного: бачок с «приварком», или «баландой», как пленные называли полагающийся на обед суп, дневальные под командой полицая приносили с кухни в барак. Принимал старший по бараку полицейский, вооруженный черпаком, и он вычерпывал из бачка все, что там могло появиться съедобного: картофелина, морковка или кость, в другой бачок для полицаев и их свиты. Для простых пленных оставалась только вода и брюква. Кроме всего, из общего бачка отливалось для полицаев несколько больших котелков («баянов», как их называли пленные) для последующей их продажи пленным в обмен на пайку хлеба и на какие-либо предметы, которые могли сохраниться у пленных и быть пригодными для продажи солдатам или сбыта за проволоку, в городе. Вскоре у пленных пропала последняя надежда на возможное избавление от голодной смерти в лагере.

...Все мысли были сосредоточены только на том, как получить что-нибудь поесть, чем можно было бы наполнить вечно пустой желудок. Чувство голода было наибольшим психическим мучением для военнопленных».

Следствием стал рост заболеваемости, резко возросла и смертность. Наиболее частыми ее причинами среди советских военнопленных были общее истощение, кишечный катар, воспаление легких, туберкулез, тиф и т. п. При смерти вследствие избиения надзирателями или полицаями в карте следовала запись «Todesursache unbekannt» — причина смерти неизвестна. Пленные умирали тихо по ночам в бараках, в Лазарете II, в Лагерревиер (Lagerrevier) и бараке 11B (Kaputkommando — специальный барак для безнадежно больных и умирающих).

Фактически сразу же по прибытии в лагерь Сысоев попал в лазарет. Там он находился с 19 июня 1942 и умер 30.08.42 в результате катара (воспаления) желудка. Похоронен на большом новом кладбище для военнопленных в общей могиле. Ровно 10 месяцев был в плену Михаил Сысоев - с 30 октября 41-го по 30 августа 42-го. Но где же его могила сейчас?

В г. Старгард-Щециньски на ул. Реймонта есть русское кладбище, основанное еще в 1914г. Со временем там стали хоронить солдат и других стран. Во время второй мировой войны на кладбище хоронили пленных различных национальностей из Stalag IID Stargard и Oflagu IIC Woldenberg (Dobiegniew). По неполным данным, к концу войны их было 369 человек, из которых 132 советских. В 1945 г. на кладбище похоронены советские и польские воины, погибшие при взятии Старгарда. Позже сюда были перезахоронены останки похороненных в районах Старгарда, Хощно и Пыжице. В настоящее время там покоятся около 5000 человек, из них известных 611.

Но в карте пленного записано, что Михаил Сысоев похоронен на новом кладбище.

Умерших пленных было много, и немцы приняли решение о создании Нового военного кладбища (Neuen Kriegsgefangenenfriedhof). На участке гарнизонного полигона (Exerzierplatz) была выделена территория в форме круга общей площадью около 1 га. По его диаметру были посажены 20 деревьев, которые определяли его границы. Подъезд на Новое военное кладбище обеспечила старая грунтовая дорога, ведущая к расположенной на западном краю гарнизонного полигона д.Липник (нем. Lindenberg). Новое военное кладбище располагалось ровно посередине этого отрезка дороги. Дополнительно с северной стороны кладбища был проложен объезд, выходивший за кладбищем на основную дорогу.

На Новом военном кладбище военнопленных хоронили в течение всего периода войны. Сама процедура похорон была максимально упрощена. Каждое утро под наблюдением вахмана (охранник лагеря) специальная команда военнопленных, «таща за дышло» тяжелую телегу, рассчитанную на две лошади, совершала обход бараков, из которых выносили трупы умерших ночью. Тела укладывали перед бараком, затем вахман отламывал часть персональной бирки (идентификационного жетона пленного). Потом трупы укладывали на телегу и отвозили за территорию лагеря. Согласно документам лагеря, в период с октября по декабрь 1941 года умерло 973 пленных, то есть более 300 человек в месяц! В 1942 году умерло 1077 пленных, по 89 умерших в месяц.

В начале 45-го лагерь эвакуировали, и при его освобождении частями Красной Армии рассказать о месте погребения пленных было некому. Поляки к лагерю и кладбищу не приближались и не знали даже его названия. На территории бывшего лагеря разместились госпиталя 1-го Белорусского фронта, но у них было свое кладбище, и место захоронения пленных было потеряно. После 1947 года бывшая территория лагеря была отнесена к гарнизонному полигону «Куново», вход на нее закрыт, и о Новом кладбище просто забыли.

Но его поиском долгое время занимается польский исследователь из Старгарда Ярослав Томчак. Он изучил массу документов военнопленных, вел переписку с выжившими и это место нашел. Новое военное кладбище находится примерно в 450 м в западном направлении от северных ворот лагеря. После двухлетней переписки польские властные структуры ответили, что оснований считать это место кладбищем нет, а из Минобороны РФ вообще не посчитали нужным ответить.

Помогли простые люди и Агентство военного имущества (отдел Щецин), выделившее деньги на эксгумацию. Утром 3 сентября 2016 г. в 8.10 часов приехал экскаватор, и начались земляные работы. На четвертой попытке после удаления мусора на глубине около 1,2 м были найдены первые человеческие останки. Это было 10.12 часов утра. После удаления вручную оставшихся слоев земли появились контуры захоронений, расположенных рядами. В останках нашли лагерный жетон с номером 11558. Это был военнопленный Золотарев Герасим Степанович, умерший 30.09.43.

На обнаруженное кладбище были приглашены представители властей Польши и Минобороны РФ, которые согласились: да, кладбище есть. Но теперь в Польше не могут определиться, какое управление должно им заниматься. Единственное, что удалось добиться Я.Томчаку - территорию захоронения огородили.

Ярослав Томчак: «Не должно быть так, что уже 72 года военнопленные покоятся в кустах и мусоре, а по их могилам ходят люди. Родина потеряла память о них, но долг ныне живущих перед ними остался. Нужно вернуть людей, покоящихся на Новом военном кладбище Старгарда, на страницы истории. Это будет справедливо, законно и просто по-человечески. Я считаю, что как гражданин и человек в этом деле делал и делаю все, что возможно».

Спасибо полякам, не потерявшим память.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/

Использованы материалы:

http://www.obd-memorial.ru/html/index.html

http://podvignaroda.mil.ru/?#tab=navHome

https://pamyat-naroda.ru/heroes/

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=82488.new;topicseen#new

http://4wd-shop.ru/pok/9009/09020.pdf

http://www.sgvavia.ru/forum/694-508-32

http://www.sgvavia.ru/forum/694-508-33#703612